Член правления Центристской партии, депутат Европейского парламента Яна Тоом в интервью rus.err.ee высказалась на тему возможной замены министра экономики и инфрастуктуры Таави Ааса, 9 мая, текущего рейтинга центристов, настроений избирателей, очередного скандала с участием Мартина Репинского и ответила на вопрос о том, собирается ли она посетить Украину.
- Во вторник вечером прошло собрание правление Центристской партии. Обсуждалась ли возможная замена министра экономики Таави Ааса, о которой писали СМИ?
- Нет, вообще не обсуждалась.
- А предпосылки к его возможной замене имеются?
- Я вчера об этом никого не спрашивала. Я нахожусь в Брюсселе. Собрания в Zoom идут одно за одним. Когда условные 100 человек в эфире, ты не будешь спрашивать, что у вас тут происходит. Сама я не вижу причин для смены министра. Да, Таави Аас не самый медийный человек. Его редко цитируют. Каждый день его фотографии в СМИ вы тоже не увидите и так далее. Но медийные люди необязательно хорошие профессионалы. Если мы посмотрим, кто у нас был самым упоминаемым министром, то это Мартин Репинский. Тут вопрос баланса между медийностью и профессионализмом. Аас, по моему мнению, совершенно точно не первый кандидат на замену.
- Какова была цель собрания партийного правления? Проходила информация, что якобы вы хотите обсудить и заявления Оудекки Лооне, и тему 9 мая.
- Оудекки Лооне мы не обсуждали. А правление собралось по моей инициативе с целью обсуждения политической ситуации внутри Эстонии. Мы говорили более абстрактно. Той информации, которую вчера все прочитали в СМИ, на собрании правления не было.
- А о том, как себя вести на 9 мая, речь все-таки шла?
- Шла, но в выступлениях отдельных лиц. Мы пытались понять, что будет 9 мая. Совершенно понятно, что 9 мая люди могут пойти и пойдут. Говорили о том, удастся ли избежать провокаций. То есть такие естественные рассуждения, ничего чрезвычайного. А отдельно 9 мая пунктом в повестке заседания не стояло.
- Но у правления Центристской партии есть понимание того, как себя желательно вести в этом году на 9 мая? Мы знаем, что в рядах вашей партии есть политики, которые в этот день ходят к Бронзовому солдату.
- Если вы спрашиваете о том, есть ли запрет на посещение памятника, то его нет. Это вообще не обсуждалось. Все понимают, что люди пойдут на Военное кладбище. Но мы надеемся, что они пойдут с настроением, с которым приходят на кладбище, чтобы помянуть. Мы призываем всех избегать возможного обострения ситуации. Ношения каких-либо символов с любой стороны лучше избегать, чтобы еще больше не обострить ситуацию, которая и так сейчас не очень хорошая. А то, что 9 мая состоится, что люди его будут отмечать, всем совершенно понятно. Никаких запретов тут нет.
- Вы сами 9 мая пойдете к Бронзовому солдату?
- Это будет зависеть от того, буду ли я в этот день в Эстонии. Если буду, то пойду. Но я обычно хожу рано утром по пути в аэропорт, когда там ни кого еще нет. Я хожу не общаться, а цветы положить. Если в этом году пойду, то поступлю точно так же.
- Центристская партия уже готовится к следующим парламентским выборам. Где вы будете баллотироваться в марте 2023 года после предыдущих двух успешных выступлений в Ида-Вирумаа?
- Вероятнее всего в Таллинне.
- Какие ожидания от предстоящих выборов?
- Пока у меня нет никаких ожиданий. Я вижу, что избиратель Центристской партии очень расколот по признаку войны на территории Украины. Мы теряем избирателя. Теряю его и я - с того момента, когда я осудила эту войну. После этого понеслось. Я получаю достаточно много неприятных писем, где люди выражают свое разочарование и тому подобное. Надеюсь, что со временем эта волна непонимания спадет. Возможно, что когда мы будем получать больше информации о том, что там происходит, что-то переменится. Но может быть и нет. Людям сложно отказываться от своих твердых убеждений. Хотя я считаю, что если человек во время жизни не меняет своих убеждений, то это не очень хороший знак. Мы все должны развиваться и меняться. Но кто-то считает, что если он в чем-то был убежден в 1986 году, то с этими знаниями он и помрет. Люди все разные и прогнозы делать я не могу. На данный момент моя главная забота не имеет никакого отношения к выборам. Нам нужно сохранить в стране гражданский мир. Следует прекратить охоту на ведьм. Перестать выталкивать наших русскоязычных людей в то поле, где мы не хотим, чтобы они находились. Но если мы постоянно сообщаем, что мы им не доверяем, что нужно устроить перекличку лояльности, то таким образом мы, конечно, добьемся много. Этого допустить нельзя.
- Согласно опубликованным в среду данным опроса Norstat, рейтинг Центристской партии сейчас составляет около 16%. Этот показатель можно объяснить только разным отношениям к войне на территории Украины со стороны избирателей партии?
- Центристская партия всегда была той примиряющей силой, которая каким-то образом сводила вместе русскоязычную и эстоноязычную общины. В условиях войны на Украине это, конечно, очень трудно сделать. Плюс наши коррупционные скандалы. Они настолько глупые, что думаешь: "Боже мой. Сейчас я буду каяться публично. Ведь я была тем самым человеком, который в 2015 году привел Мартина Репинского за руку в наш избирательный список". Тогда он был фермером года, молодой надеждой, но происходящее с ним дальше - это какой-то кошмарный сон. Причем, все чудесатее и чудесатее, как говорил один известный персонаж. Конечно, такие истории роняют наш рейтинг. Потому что как ни странно, что если кто-то украл миллионы, то это влияет на уровень поддержки не так, как в случае мелкого жульничества, которое людям очень понятно. Ведь речь идет о суммах и предметах, которые можно объять воображением. Поэтому, конечно, случаи Мартина Репинского и Майлис Репс нам не помогают.
- Вы сейчас действительно каетесь за то, что привели Репинского в политику?
- Нет, думаю, что тогда я все сделала правильно. Вопрос в том, что мы не смогли это вовремя остановить. Если посмотреть на историю политической деятельности Мартина Репинского, а она у него все-таки в каком-то объеме была, то она полностью затмевается чередой всех этих дурацких скандалов и драм в личной жизни, которые почему-то происходят у всех на виду. Это все очень странно и не очень достойно. Все это влияет на рейтинг. Но основная наша беда в данный момент - это все же война на Украине. С другой стороны, 16% - это очень приличный рейтинг.
- По политической линии вы много лет были связаны с Нарвой и Ида-Вирумаа. Какими сейчас видите перспективы партии в регионе, который долгие годы традиционно считался центристским?
- Честно говоря, после последних партийных событий в Ида-Вирумаа я оттуда ушла. На местных выборах у них пошло не очень хорошо. Посмотрим, что будет сейчас. А я сама буду лучше понимать настроения жителей региона после своей поездки в Нарву. У нас есть договоренность 22 апреля выступить в Нарвском колледже с Антоном Алексеевым и Александром Астровым. Астров - большая умница. Он очень верно анализирует ситуацию с точки зрения идентичности эстонских русских. Будем встречаться с людьми, говорить о войне и происходящем. О том, что нам за это будет, что нас ждет и так далее. После этого я смогу говорить и о настроениях, и о перспективах. Раньше я ездила в Нарву каждую неделю, а теперь не была там уже несколько месяцев. Сидя в Брюсселе, мне очень трудно оценить как там люди относятся к происходящему и какие у них электоральные предпочтения.
- Многие эстонские политики, в том числе ваши коллеги по Европейскому парламенту, сейчас посещают Украину. Вы туда ехать собираетесь?
- Не планирую. Я понимаю, что им показывают примерно одно и то же. У них примерно одни и те же маршруты. Это, кстати, легко объясняется - во время войны очень трудно обеспечить безопасность визитеров. Точек, куда можно поехать, немного. Я это знаю по своему опыту поездок в Сирию. Понятно, что если у вас военные действия, то за безопасность людей, которых вы принимаете, вы отвечаете головой. Поэтому вы не можете им позволить поехать туда, куда они хотят. В итоге эти гости оказываются вовлеченными в программу, на которую они не могут повлиять. Мне кажется, что все визитеры видят примерно одного и то же. Только месседжи Зеленского меняются день ото дня. Мне было бы интересно посмотреть, что происходит на Донбассе, но сейчас туда просто не попасть. Хотя это то место, где я бы хотела реально поговорить с людьми, потому что информация из первых рук о вышедших из-под российской оккупации либо в Россию, либо к нам, имеется. Но того, что происходят с оставшимися на месте дончанами, мы не знаем. Мы с ними не разговариваем, поскольку у нас просто нет к ним доступа. Хотя вот это действительно было бы интересно.