Главной темой интервью депутата Европарламента Яны Тоом в передаче Радио 4 «Новый Старый Свет» 26 февраля стала новая бюджетная стратегия Евросоюза на 2021-2027 гг.
Тоом ответила на вопросы ведущего Артура Аукона.
Если мы посмотрим на саммит, который прошел в конце прошлой недели, то, наверно, вполне предсказуемо странам-членам не удалось договориться по поводу размеров новой семилетней бюджетной стратегии. Причем все поделились на две части: страны-доноры, которые не хотят платить больше, и 17 стран Центральной и Восточной Европы, в том числе Эстония, которые, наоборот, хотят увеличения расходной части. Как может дальше развиваться эта ситуация, какой бюджет мы можем получить?
Я поправлю про две группы. Они есть, это правда, но Германия и Франция не входят ни в одну из них. То есть в этом смысле мы имеем футбольный матч с двумя арбитрами. И Меркель выражала публичное недовольство тем, что премьер Нидерландов Марк Рютте приехал - знаменитый анекдот уже теперь – с биографией Шопена, от которой не отрывался в течение всего саммита, а если отрывался, то только для того, чтобы сказать «нет». Это не просто две группы стран, это две самые крупные экономики – они стоят в стороне и на все это смотрят.
Я думаю, что никакой катастрофы нет, потому что амбиции у всех сторон всегда завышены. Приведу пример. Я сейчас нахожусь в Варшаве, в штаб-квартире Frontex (Агентство Европейского союза по безопасности внешних границ. – Бюро), у нас командировка. Так вот Европейская комиссия предлагает бюджет Frontex увеличить втрое, а Шарль Мишель, председатель Европейского совета, предлагает его уменьшить на 45%. Это примерно та тактика, с которой стороны идут на переговоры: проси больше – получишь меньше, но, может быть, столько, сколько нужно.
Но здесь мы можем рассчитывать на поддержку Франции хотя бы в той части, которая касается сельскохозяйственной политики. Президент Франции как раз заявил, что общая сельскохозяйственная политика не будет платить за выход Великобритании из ЕС. Кто еще может оказаться на нашей стороне?
Кто кого поддержит – я не хочу сейчас спекулировать. И, кстати, тут надо говорить не только о странах. Ведь существует роль стран в Совете, существует немалая роль комиссий, существует роль Европарламента, который теоретически вообще может бюджет провалить. И в принципе разговоры об этом ходят достаточно настойчиво. И именно из-за сельскохозяйственной политики. Пока в этом нет единства между фракциями, тут может быть единство между национальными делегациями, потому что вне зависимости от политического мировоззрения все-таки в данном случае каждый будет стоять за себя. Вопрос в том, найдем ли мы себе союзников.
Вообще бюджет принимается в четыре приема, и сейчас мы только на второй стадии. Это как раз переговоры в Совете. Следующая стадия – это парламент. Он не может изменить предложения, которые поступят из Совета. Мы можем их изменить, если провалим их и будем вносить поправки. Это вполне вероятный сценарий развития событий.
Я думаю, что, в конце концов, какой-то консенсус будет достигнут все равно. То есть парламент захотел, чтобы страны-члены платили 1,3%. Это огромные деньги, бюджет гигантский, и эти сотые и десятые играют роль. До чего-то договорятся. Думаю, внутренняя уверенность в этом есть у всех. Если бы мы не договорились, то жили бы в следующем году по старому бюджету, а этого мы себе позволить никак не можем, потому что выход Великобритании все-таки нанес нам некоторый финансовый ущерб.
Если мы посмотрим анализ, который Европейский парламент обнародовал на прошлой неделе, 18 февраля, и четко было заявлено, что предложение председателя Евросовета Шарля Мишеля никоим образом не устраивает депутатов, то мы увидим, что, в общем-то, Шарль Мишель предлагает урезать практически все сферы, которые значились в предложении Европейской комиссии, включая Erasmus – программу для студентов, научную программу Horisont, не говоря уже об оборонной политике Евросоюза. Действительно ли, с точки зрения Европарламента, это предложение Шарля Мишеля настолько ужасно?
Ну, ничего пока не урезается, ничего пока не добавляется. Сейчас карты на столе, и все держат так называемый poker face, стараясь друг друга переубедить.
Что касается позиции парламента, то я поправлю – это не позиция парламента, это позиция г-на Сассоли, который, конечно, председатель Европарламента, но социалист. В отличие от Шарля Мишеля, который либерал. В данном случае, я бы сказала, что мы имеем некоторую перепалку двух мировоззрений, а не реальную работу с цифрами. Я не верю, что кто-то урежет бюджет Erasmus. Это абсолютно невозможно, потому что Erasmus – это именно то, на чем в значительной степени (помимо экономических интересов) держится единство ЕС. Это тот самый плавильный котел, в котором молодые люди ездят по Европе, знакомятся, заводят социальные связи и перестают болеть разного рода фобиями в отношении друг друга. Посягнуть на это было бы крайне недальновидно. Это понимают все, в том числе, я вас уверяю, Шарль Мишель.
В свете всех этих тенденций к чему готовиться нашей стране?
Я думаю, что у нас все будет хорошо. Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Потому, что, как справедливо замечает мой сосед по нынешней парте Андрус Ансип, мы очень дешевые. Не в плохом смысле, а в том смысле, что мы очень маленькие. У нас относительно этих гигантских сумм совершенно небольшие бюджеты и небольшие финансовые запросы. Здесь все будет зависеть от проворства наших переговорщиков и от того, сумеют ли они вовремя среагировать и получить деньги там, где они, может быть, не очень хорошо лежат. В этом смысле Эстонии ничто не угрожает, если мы будем разумно вести переговоры.
Есть еще такой Фонд справедливого перехода, который предназначен для модернизации экономик стран, зависящих от добычи фоссильных видов топлива. Эстония тоже попадает в этот список. Правда, если общий объем этого фонда будет 7,5 миллиардов, то Эстонии пообещали всего около 125 миллионов. Как вы думаете, удастся ли нашим переговорщикам получить больше средств хотя бы на модернизацию сланцевой энергетики?
Во-первых,125 миллионов – это не на семь лет, а на ближайшие два года. Дальше, возможно, будет больше. Во-вторых, сейчас идет речь о том, что нам хотят недодать 40 миллионов, потому что при расчете не принято во внимание то, что у нас не уголь, а сланцы. В-третьих, «зеленая сделка»… Я тоже читала этот бюджет внимательно, с лупой и вижу там нестыковки. Там есть большие деньги, выделенные в Фонд справедливого перехода. При этом 11% хотят убрать из региональной политики, 12% - из сельского хозяйства. Региональная политика тоже имеет отношение к сланцевой энергетике в нашем случае. Ида-Вирумаа – это регион, это региональная политика.
Что касается сельского хозяйства, то, насколько я заметила, в этой «зеленой сделке» оно вообще не учитывается. Между тем переход на ликвидацию выбросов СО2 очень сильно его касается, потому что коровы, как мы знаем, производят метан - и немало, и надо переходить на другие корма, другие корма – это дорого. И трактора ездят не на воздухе.
Давайте еще по поводу стратегии председателя Европейского совета. Обычно эти небольшие суммы убираются из бюджета, и, как утверждает председатель Европейского парламента, закладываются на подарки слишком упертым странам-членам. Насколько сейчас можно увидеть, что Шарль Мишель использует такую стратегию?
Это напоминает механизм, знакомый нам по Эстонии, так называемые крышевые деньги. В этом смысле, думаю, здесь есть доля правды, но все-таки Шарль Мишель не богожитель, он еще и бельгийский политик. К сожалению, всегда в этих вещах есть какой-то внутриполитический элемент. Продемонстрировать бельгийцам, что мы тут рачительно следим за деньгами – наверно, тоже еще один мотив, который вызывает такого рода обмен мнениями в СМИ.
И последнее. Тот проект, который важен для Эстонии - Rail Baltica. Известно, что не хватает 400 миллионов европейского финансирования для того , чтобы начать им вплотную заниматься. Ваши прогнозы?
Rail Baltica не хватает в данный момент не финансирования, а единого внятного руководства. Популярный в Эстонии нарратив про некое балтийское братство совершенно не соответствует действительности, потому что все тянут одеяло на себя. И, конечно, есть многие страны-члены, которые сидят и ждут, когда мы, наконец, окончательно перегрыземся и пропустим все сроки, и тогда освободившиеся деньги можно будет пустить куда-то еще. Поэтому я желаю новому руководителю Rail Baltica всяческой удачи, а нашим, литовским и латышским политикам - побольше здравого смысла. Сейчас главное это. Деньги будут, если они сумеют договориться и хотя бы приблизительно войти в график, от которого отстали уже на много-много месяцев.