16 декабря в передаче Uudis+ на Vikerraadio Мирко Оякиви беседовал с депутатом Европейского парламента и членом правления Центристской партии Яной Тоом — по словам ведущего, «одним из самых больших сборщиков голосов в партии премьер-министра».
Большую часть времени вы проводите за пределами Эстонии, но при этом ежедневно общаетесь со своими избирателями, читаете эстонскую прессу и разговариваете с однопартийцами. Довольны ли вы формой и содержанием политики, которую проводит Центристская партия?
Коль скоро даже для оппозиции существует правило 100 дней без критики, мне грешно было бы начинать критиковать свою партию до истечения этого срока. Не могу сказать, что довольна, но, по-видимому, ситуацию можно описать известным выражением: стакан либо наполовину пуст, либо наполовину полон.
В коалиционном договоре есть центристские черты, но я не знаю, достаточно ли их? Политика гражданства, языковая политика, они ведь, по сути, не изменились. Это вас расстраивает?
Коалиционный договор не отображает центристские черты.
Совсем нисколько или отчасти всё же отображает?
Отчасти. Однако если бы персонально Юри Ратас был вписан в программу Центристской партии, их было бы больше: как-никак, премьер-министр — из нашей партии.
Я с неослабевающим интересом слежу за тем, как меняется Центристская партия. Вы годами атаковали правительство несколькими ключевыми тезисами – повышение жилищных расходов, платная доставка пенсии на дом… Но вот Центристская партия приходит к власти, и на второй неделе работы правительства выходит новость о том, что стоимость доставки пенсии на дом повышается с 5 евро 25 центов до 6 евро 60 центов. Как это так быстро происходит, что критикуют, а на следующий день повышают?
В начале передачи вы справедливо заметили, что я — один из самых больших сборщиков голосов в партии, но я больше не один из самых больших в ней «решальщиков», так что, пожалуйста, не задавайте эти вопросы мне.
Я не уверен, что вклад Центристской партии в повышение тарифа на доставку пенсий на был велик. Вопрос, скорее, опять-таки этакий знаковый. Насколько вас волнуют такие знаковые вещи, которые заботят и ваших избирателей? Должно быть, вам пишут недовольные пенсионеры?
Не стану врать, не пишут: на самом деле, сумма все же маргинальна. Однако вы правы, это знаковая вещь, хотя я думаю, что решено было принято еще предыдущим правительством, и есть вещи необратимые. Пасту в тюбик не засунешь. Но это не самое важное. Меня гораздо больше беспокоит продолжающаяся сага с негражданами, меня беспокоит, что многие мои начинания в Европарламенте по существу оппозиционны правительству, сформированному моей собственной партией. Лично для меня здесь дилеммы нет - я продолжу свою деятельность. Но мне грустно находиться в оппозиции к правительству Юри Ратаса по вопросам, с которыми у наших избирателей связаны очень большие ожидания. Помимо всего прочего, мысль о том, что голоса русского избирателя принадлежат нам априори, в корне неверна. И поворот, который мы сейчас наблюдаем в связи с Центристской партией, может быть чрезвычайно опасен и для эстонского государства, а не только для партии.
Последнее заказанное Гостелерадиовещанием исследование популярности партий показало, что в сегменте русскоязычных избирателей Центристская партия потеряла поддержку. Вероятно, это не проблема здесь и сейчас, но если такая тенденция продолжится, это может стать проблемой.
Это проблема здесь и сейчас, поскольку, как мы знаем, опрашивали только граждан. Следующие выборы – местные, на которых голосуют все – граждане, неграждане, граждане России, Белоруссии... Одним словом, русскоязычные, среди которых каждый второй не имеет эстонского гражданства. И я представляю, что среди этих не граждан поддержка может снизиться еще заметнее.
Однако этих людей, как и эстонцев, заботят реальные вещи – к примеру, намерение правительства начать в будущем году в ускоренном темпе и многократно повышать акциз на газ. Это касается сотни тысяч домохозяйств Эстонии, их жилищные расходы вырастут, и Центристская партия, как и социал-демократы, и IRL, должна внятно объяснить своим избирателям и это тоже.
Должна, да.
Поговорим о бывшем министре сельской жизни Мартине Репинском и его уходе. Какой урок из этой истории вынесла Центристская партия?
Мне не нравится такой подход, когда вместо аргумента звучит - я же говорил! Но на самом деле так и есть: я же говорила. С самого начала было ясно – я располагала такой информацией, — что Мартина будут бить. И бить планомерно до Рождества. Был медиаплан, согласно которому неделю должна была выходить какая-нибудь, так сказать, приятная новость. И тогда в правлении партии я сказала, что, если Мартин остается, мы должны быть готовы к тому, чтобы стоять за него до конца, или же пусть отказывается сразу. Мартин сразу не отказался, наверно, это была ошибка, но я на самом деле отдаю должное его шагу – что он все же осмелился принять это решение, отошел в сторону, и я верю, что он сможет решить свои проблемы и выйдет из этой ситуации победителем.
Вы сказали, что у вас была информация о том, что будут бить. Кто стал бить – свои или чужие?
Этой информации у меня нет, но я, как вы знаете, бывший журналист, у меня по-прежнему довольно приличные связи с миром прессы, так что я просто знаю, что такой план был.
Казалось бы, все логично: он член Рийгикогу, ему предлагают стать министром, но что-то пошло не так. Что Репинский сделал неправильно?
Мартин не смог правильно оценить, насколько важную роль играет наша частная жизнь, наши маленькие или большие грехи или ошибки в частной жизни. Того, настолько мы прозрачны, до какой степени постоянно под лупой. Каждый раз, когда на моей машине превышают скорость, я сразу получаю… В Õhtuleht есть один замечательный журналист, я никогда не видела его публикаций в газете, но он всегда знает, когда на меня сваливается какая-нибудь ерунда. Сразу приходит запрос – почему госпожа Тоом нарушила закон? На что я всегда отвечаю, что закон не нарушали, скорость превысили, штраф уплачен. Но с таким вниманием надо считаться, когда ты идешь в политику, тем более – в правительство.
Вместо Репинского министром сельской жизни стал неконфликтный, сравнительно незаметный, уравновешенный и, по мнению многих, незаметный Тармо Тамм. С точки зрения душевного спокойствия Центристской партии это был лучший выбор?
Не могу ответить, так как считаю, что назначение одного министра сейчас, к сожалению, не то, что привнесет в Центристскую партию душевное спокойствие.
Сразу пошли споры, что Репинский будто бы являлся представителем одного крыла, и значит, его преемник также должен был быть представителем этого крыла, ну а если нет, то крылу Сависаара следовало отдать хотя бы пост председателя фракции... Это важно, чтобы во фракции, в распределении власти царило равновесие?
Важно, но не царит. Как известно, наш уважаемый председатель партии и премьер-министр утверждает, что в Центристской партии нет крыльев. Это не соответствует действительности. Крылья у Центристской партии есть, в данный момент их два, с одним крылом далеко не улетишь.
На выборах председателя парламентской фракции Керсти Сарапуу получила 18 голосов. О чем это говорит?
О том, что она не получила 27.
Во фракции Центристской партии 27 членов. Можно ли на основании этого сказать, что эти 18 – компания Юри Ратаса, а остальные, я не знаю, компания Эдгара Сависаара? Кто управляет этим вторым крылом?
У нас пока нет отдельно управляемых крыльев. Однако и попытки договориться по известным вещам нам еще не очень удаются. Мы стараемся, но эта турбулентность, наверно, еще какое-то время будет нас сопровождать.
В гимне Центристской партии поется, что Центристская партия едина. Партия единодушных, которая была когда-то - это история или такая Центристская партия еще достижима?
Надеюсь, достижима, хотя это требует известных усилий, причем с обеих сторон. Но вот утверждениями о сегодняшнем неизменном единстве мы обманываем сами себя, а это неразумно. Надо сесть, проговорить те вещи, которые нас в данный момент разделяют, и тогда идти вместе дальше. Надеюсь, мы с этим справимся.
Этому обсуждению положено хорошее начало? На уходящей неделе (неделя с 12 по 18 декабря. – Ред.) после продолжительного перерыва Эдгар Сависаар и Юри Ратас смогли встретиться. Я не знаю, до чего они договорились и о чем точно разговаривали. Вам это, быть может, лучше известно?
Да, мне известно, что они встретились и поговорили.
Но смогли ли продвинуться в сторону гражданского мира или все же пока, как молодые любовники, прощупывают границы?
Это довольно смелое сравнение применительно к Юри Ратасу и Эдгару Сависаару – молодые любовники. Нет, я полагаю, они пока ни до чего не договорились.
Какова цена сависааровского компромисса? В чем должен уступить Сависаар, в чем – Юри Ратас?
Я ничего не комментирую за Эдгара, это вы должны спросить у него. Однако меня тревожит, что часть политики Центристской партии, пользовавшаяся совершенно очевидной поддержкой избирателей, просто осталась в стороне. Это неправильно и нечестно.
Как обстоят дела — Юри Ратас нуждается в Эдгаре Сависааре или наоборот? Должен ли Юри Ратас держаться от Эдгара Сависаара подальше, чтобы больше понравиться эстонским избирателям? Спрашиваю об этом потому, что вы лучше знаете внутренние процессы в Центристской партии, ощущаете политическое пространство.
Знаете, я тут наткнулась на новость, что скоро пройдут выборы нового председателя Партии реформ, в которых смогут участвовать все члены партии. И почувствовала укол зависти, хотя вообще-то не имею привычки завидовать Партии реформ. Потому что я абсолютно убеждена, что если бы такая возможность была дана членам Центристской партии, то Юри Ратас не был бы председателем партии.
Как вы думаете, будут ли в ближайшей перспективе в Центристской партии такие выборы председателя, на которых смогут голосовать все ее члены?
Глядя на то, что происходит сейчас, я солгала бы, если бы сказала, что в это верю.
На прошлой неделе (неделя с 5 по 11 декабря. – Ред.) в прессе Эстонии стоял большой шум по поводу обнародования следственных материалов по делу Эдгара Сависаара. Вы нашли в себе силы их прочитать?
Немного почитала, но с того места, где упоминали одну девушку (фамилию не назвали, но людям, посещающим мэрию, ясно, о ком речь) в уничижительном тоне, с таким сексуальным подтекстом, мне просто стало дурно. Это было крайне гадко, и на самом деле у меня главный вопрос к СМИ Эстонии: зачем вам кодекс этики, если вы – черт! – залезаете к людям в спальню и смакуете какие-то казарменные шутки? Публиковать такое ненормально.
Статьи, касающиеся Кофкина и здоровья Сависаара, на Delfi… Я так понимаю, вы не нашли в себе достаточно желания, чтобы заставить себя это прочесть?
Меня тошнит, не могу.
Что касается Сависаара – как еще не начавшийся судебный процесс, все это уголовное расследование изменили его как человека? Вы общаетесь с ним довольно часто…
Я бы сказала, что он не изменился. Эдгар – очень сильный человек. И однажды он сказал мне (это было еще до съезда), что если он когда-нибудь напишет биографическую книгу о своей политической карьере, то, очевидно, это будет история предательств. Так что не знаю, насколько он был к этому готов, но он по-прежнему не сломлен.
Сависаар не боится суда, в том смысле, что он будет долгим, утомительным, если только не пойдут по пути согласительного производства? Он, без сомнения, был бы утомителен и для молодых.
Хотите верьте, хотите - нет, но я думаю, что такое чувство, как страх, у Сависаара попросту отсутствует. Он не боится. Он может что-то подозревать, что-то считать, фантазировать, может быть радостным, грустным, но он не боится.
А как с вами? Вы - депутат Европейского парламента, о возвращении во внутреннюю политику не думаете? Например, место мэра Таллинна не привлекает?
Меня привлекают всякие места, где можно поработать. Однако все зависит от того, как далеко мы продвинемся или не продвинемся в своих внутриполитических дебатах или же в достижении гражданского мира.
Сколько есть времени на это достижение гражданского мира? Однажды придется принимать решения, ведь в политике наверняка есть множество активных людей, которые не являются членами команды Юри Ратаса и Кадри Симсон. Надо будет принимать другие решения.
Мой срок — 100 свободных от критики дней. На 101-й я должна принять решение.
Это означает и то, что связано с этим мистическим общим знаменателем под названием «список Сависаара»?
Это означает мое личное решение, то, что я буду делать дальше.
Это может означать и то, что сосредоточитесь на своей работе в Европейском парламенте, внутренняя политика вас не интересует или такой Яны Тоом не существует?
Такой Яны Тоом не существует. Внутренней политикой Эстонии можно заниматься и в Европарламенте — и весьма успешно.