Евродепутат Яна Тоом ответила на вопросы портала Rus.Postimees.
– Как вы отреагировали на новость об объявлении частичной мобилизации в России? Каковы истинные причины этого решения Владимира Путина?
– Отреагировала непечатно. По части причин, толкнувших Путина на этот шаг, разногласий, мне кажется, ни у кого нет – маленькой победоносной войны не получилось, российская армия не справляется, а Украине помогают всем миром.
– С момента объявления частичной мобилизации прошла неделя, в течение которой в России мы наблюдали бегство через границы потенциальных солдат и протесты, а также самосожжения и самоубийства. Согласны ли вы с тем, что мобилизация взорвала сознание россиян и своим решением Путин совершил самоубийство? Как вы вообще оцениваете изменившуюся обстановку в России? Можно ли говорить о том, что российское общество впервые за многие годы пришло в состояние движения?
– Не берусь судить, взорвала ли мобилизация чье-то сознание, но она определенно показала абсолютно всем, что это не далекая спецоперация, которую власть проводит из каких-то своих соображений, а вполне себе полномасштабная война, на которой могут убить вот лично меня. Моего сына, брата и мужа. Путин привел войну в дома россиян и не оставил места для иных толкований. Хотя еще неделю назад многие находили немалое пространство для умственных маневров на тему происходящего. Мы все время от времени слышали: «Подожди, каких-то два месяца – и все закончится»; «Да не волнуйся, у них есть план» и «Так и было задумано». Больше не слышим.
Нет, Путин не совершил самоубийство. Как я уже говорила и повторю опять – потому что эта моя убежденность только крепнет, – не надо гадать, что он будет делать. Надо слушать, что он говорит. И он не отступится. «Мы за ценой не постоим» - это не только интеллигентный грузинский мальчик Булат Окуджава, прошедший пекло Великой Отечественной, не только единый порыв освобождения от фашизма. Это традиционный рецепт славы русского оружия. Только в этот раз многие из тех, чьими жизнями собираются платить, не испытывают патриотического подъема.
Во-первых, несмотря на многолетние усилия, российскому телевидению не удалось закрепить в умах россиян веру в то, что Украина – фашистское государство. Что, кстати неудивительно, учитывая, сколько украинцев жило и живет в России, а россиян – на Украине. Открытые границы – главный враг пропаганды.
А во-вторых, подходить к России с нашим «общим аршином» не имеет смысла. Там в корне иной общественный договор. Разумеется, есть и протестные настроения, и Навальный, и Болотная, и Хабаровск, и солдатские матери, и много чего еще. Но они так и не смогли стать критической массой, а в целом отношение россиян к власти до недавнего времени было чем-то сродни известному «живи и дай жить другим». Так вот Путин своей мобилизацией этот договор в одностороннем порядке разорвал. Потому что речь уже не об инфляции, отсутствии запчастей или прочих, говоря языком Каи Каллас, личных неудобствах. Речь о жизни.
– Какие риски увеличиваются для Эстонии из-за мобилизации в России? Насколько эта новость обострила ситуацию внутри нашей страны?
– На эти два вопроса у меня один ответ. Наш главный риск – глубокий, непреодолимый раскол общества, и наше правительство прямо сейчас самозабвенно над этим работает. Я бы даже сказала, в тандеме с Путиным. Россия что ни день подогревает эмоции в свой адрес, а министры тут же переносят эти эмоции на русскоязычных жителей Эстонии. Причем в законодательной форме. Такая война за Украину, только с собственным населением.
– Члены комиссии Рийгикогу по иностранным делам хотят объявить российский режим террористическим. Поддерживаете ли Вы такую инициативу?
– Нет, не поддерживаю. Я вообще против так называемого политического использования терминов, имеющих четкую юридическую дефиницию. Россия ведет против Украины кровопролитную войну и повинна в десятках тысяч смертей, в том числе среди мирного населения. Но Россия НЕ осуществляет геноцид и НЕ является террористом. И когда политики прибегают к такой терминологии, это не просто девальвирует значение слов, но и отчасти напоминает нанесение боевой раскраски. Осталось украситься перьями и ударить в барабан.
– Что говорят в Европарламенте? Какие новые санкции могут быть введены и насколько они сейчас были бы эффективны? Какое решение вы бы предложили по границам ЕС?
– В парламенте говорят разное, на то он и парламент. В плане санкций, я думаю, все же доминирует подход, что они должны быть целенаправленными, а не декоративно-декларативными, как хотелось бы балтийским ястребам, – но время покажет.
Что касается границ, мы с коллегами в среду направили письмо главе Еврокомиссии Урсуле фон дер Ляйен, вице-президенту Еврокомиссии Маргаритису Схинасу и еврокомиссару по внутренним делам Ильве Йоханссон – о том, что необходимо срочно создать скоординированный общеевропейский механизм для российских диссидентов и тех россиян, которые уклоняются от мобилизации. Хотя бы потому, что уклонение от призыва – это общепризнанная причина для предоставления убежища во всем мире, включая страны-члены ЕС. Существуют и соответствующие вердикты Европейского суда - например, в деле Андре Лоуренса Шеферда, американского авиамеханика, дезертировавшего из Ирака. В частности, суд счел (в этом деле и в ряде последующих), что согласно Директиве о квалификации для получения международной защиты обвинение или наказание за отказ участвовать в военных действиях, в ходе которых совершаются преступления, является актом преследования, дающим право на убежище. И тут нашим политикам вроде Рихо Терраса надо бы определиться – если Россия совершает военные преступления, принять тех, кто не желает в этом участвовать, наш моральный долг. А если мы сводим все к разговору о «личных неудобствах», то противоречим собственным оценкам происходящего – речь все же не о стертых ногах, а об убийстве украинцев, за которых мы официально радеем.
Напомню, что в ЕС есть Директива о временной защите, и в марте Совет ЕС ее успешно и эффективно активировал, чтобы принять и защитить украинских беженцев. Все подписавшие письмо евродепутаты надеются, что и на мобилизацию в РФ Европа отреагирует так же. Тем более, что глава Европейского совета и премьер-министр Чехии призывали дать убежище российским солдатам, которые не желают продолжать сражаться на войне в Украине, еще в марте – и с тех пор ситуация лучше не стала.