В Эстонии, как и во всем ЕС, – восьмичасовой рабочий день. Но с появлением интернета и «удаленки» всё больше работников обнаруживают, что с точки зрения работодателя они должны быть доступны всегда. Утром, вечером, во время обеда, за праздничным столом, на родительском собрании и даже в отпуске. По телефону, по электронной почте, в Скайпе, Мессенджере, Вайбере. Нормально это – или нет?
«Думаю, это неправильное решение работодателя – дергать работника в свободное от работы время. Все-таки пусть они решают свои проблемы на работе. А человек, если у него свободное время, пусть отдыхает».
«Я, видимо, не тот, кто может вам ответить, я специалист по урегулированию кризисов и работаю 24 часа в сутки».
«Но было бы хорошо, если бы ваше личное свободное время таким и оставалось?»
«Конечно. Я думаю, это для любого человека нормально, личное время – это в том числе семья».
«Это от человека зависит. Он сразу должен урегулировать этот вопрос с работодателем. Или у человека есть рабочий телефон, на который ему звонят, и когда у него выходной или отпуск, он отключает телефон. Или надо просто договориться, если человека что-то не устраивает».
Когда можно договориться, это хорошо. Но все же знают: отказывать работодателю – себе дороже. Работодатель бывает разный: один согласится, а второй возьмет и уволит к чертовой матери. И доказывай, что ты не верблюд.
Вот поэтому Европарламент решил: в ЕС обязан быть закон, наделяющий работника правом отключиться – right to disconnect. Во внерабочее время не принимать звонки с работы, не реагировать на эсэмэски и письма.
В здоровой экономике у людей есть право на отдых. Это поняли давно: впервые восьмичасовой рабочий день – для рабочих мастерских – был официально введен четыреста лет назад в Испании указом короля. А право отключиться от работодателя впервые стало законом во Франции – всего пять лет назад. И Франция тут – впереди всей Европы.
Поднять вопрос на уровне ЕС – собственная инициатива Европарламента. Я была по ней теневым рапортером и настояла на том, чтобы в тексте появилось требование к Еврокомиссии как можно скорее разработать критерии, которым должна соответствовать удаленная работа.
Отправить человека домой с мобильным телефоном, при этом переложив на него часть офисных расходов, лишив практической возможности разделять личную и служебную жизнь, и называть всё это красивым словосочетанием «домашний офис», – по меньшей мере странно. Говоря о праве отключиться, нельзя обойти и право на достойное оплачиваемое подключение.
Неделю назад, 20 января, парламент инициативу принял. Еврокомиссар Николас Шмит сказал, что реакция Комиссии – будет.
И лучше бы ей быть, потому что дальше станет только хуже. Особенно тем, кто работает на удаленке: в обычное время таких 5%, в пандемию их стало в шесть раз больше, и каждый четвертый трудится сверхурочно – за, добавлю, те же деньги.