На этой неделе эстонские СМИ гадали о будущем реформистов, следили за полетом ракет в Сирию – и о русских не забывали.
Политэмигрант Андрей Кузичкин не стесняясь выдает в Postimees военные тайны Эстонии: «Какова у этой крошечной страны главная военная тайна, позволяющая в случае конфликта одержать победу над армией российского самодержца, великого и ужасного Пу?.. Самое мощное наше оружие – готовность защищать родину. Это святая обязанность истого патриота любого государства. Поэтому Эстонии нужно патриотическое воспитание, независимо от языка и национальности. Патриотическое воспитание будущих граждан Эстонии должно идти как в эстонских, так и, еще интенсивнее, в русских школах. В этом и состоит главная военная тайна Эстонии». Как ни жаль, тут нашу Шахерезаду застигло утро – и она прекратила дозволенные речи. Тщетно кричат из зала: «Давай подробности!..»
Иноязычный ребенок как инвалид
Может, перевод школ на эстонский поможет? Об этом на неделе писали много. Журналист Postimees Таави Минник призвал объединить русские и эстонские школы, чтобы исчезла такая опасность для нашей безопасности, как «параллельные эстоноязычная и русскоязычная общины». «С неловкостью наблюдал я за тем, – делится Минник, – как русскоязычные центристские политики и идущие рядом с ними, но вроде бы беспартийные лидеры общественного мнения пытаются доказать всему миру, будто местные русские – нечто экстерриториальное, будто они не должны следовать законам страны проживания, если те им не нравятся. Никто не запрещал и не запретит в Эстонии русский язык... Но следует навеки понять, что государственный язык ЭР – эстонский. И каждый житель Эстонии, за исключением пожилых, должен говорить на нем по крайней мере на минимальном уровне».
«Это не преступление – хотеть, чтобы в русской школе преподавание велось на русском», – продолжает Минник. (Спасибо!) «Скорее глупость... Так у нас вырастет очередное поколение неграждан... Эстонскую и русскую школу следует объединить, чтобы обучение велось на эстонском, но тем, кто действительно желает учиться на русском, следует это позволить». И вновь из зала просят подробности. И вновь – ничего. Кроме любимого: «Невозможно закрывать глаза на то, что Москва при помощи своих местных прихвостней организует сопротивление властям». Ну хоть список прихвостней в студию?
Тему закругляет в Õpetajate Leht психолог-консультант Тойво Нийберг статьей «Двуязычие как особая потребность» о прелестях и опасностях языкового погружения. Необходимость погружения под сомнение не ставится и оправдывается сомнительными доводами: «Мы привыкли требовать еще больше уроков эстонского в программе младшей школы. Это естественно, мы любим родной язык и хотим его защитить». Отсюда утверждения типа: «Иноязычный ребенок – как ребенок с особыми потребностями». Когда и если русские школы прикроют, видимо, русских детей в эстонских школах так и будут рассматривать – как инвалидов. Здрасте-приехали.
При этом Нийберг пишет, что такому ребенку сложно выражать свои мысли на чужом языке, что он ощущает свое «языковое неравенство», что когда в детсадовской группе русских детей больше двух, их желание общаться с эстонскими сверстниками уменьшается, что ребенок может не понимать, что ему говорят, и не делать того, чего от него просят, что он устает быстрее и чаще должен делать паузы, что у него может развиться низкая самооценка, и так далее, и так далее. После такого русский ребенок в эстонской школе и правда может стать инвалидом – если добавить сюда национализм, который может исходить и от сверстников, и от учителей (Эстония же). Но чего не сделаешь с другими людьми из любви к родному языку!
Поклейка ярлыков, бесплатно или недорого
Журналисты Postimees Оливер Кунд и Мари Метс ополчились на «Тотальный диктант». Ибо нельзя быть на свете красивой такой: «Тотальный диктант» организован фондом «Русский мир», а тот используется Россией «как инструмент мягкой силы» и «не раз упоминался в ежегодниках КаПо». Прошлогодний таллиннский «диктатор» актер Дмитрий Харатьян известен журналистам главным образом тем, что «в 2014 году поставил подпись в поддержку аннексии Крыма». Заодно к делу подшили учеников гимназии Густава Адольфа, исполнивших перед «Тотальным диктантом» советскую эстрадную песню из программы концерта «Красная стрела» (на котором не оттоптался только ленивый): оказалось, что директор школы Хендрик Агур «послал учеников на крупное российское мероприятие». (Осталось добавить, что год назад я сам, еще будучи журналистом русского Postimees, делал по заданию редакции видеорепортаж с «Тотального диктанта» – и в тот момент никакой обратной реакции от эстонских коллег почему-то не поступило.)
Кстати, о еже(не)годнике КаПо: новый том этой популярной серии вызвал неожиданную реакцию Eesti Päevaleht, точнее, журналиста Кристера Париса, который назвал КаПо «полицией мыслей» (из романа Оруэлла «1984»), тиражирующей «альтернативные факты». КаПо написала об эксперте по международному праву Рейне Мюллерсоне, что он якобы оправдал аннексию Крыма, между тем (пишет Парис) Мюллерсон заявил, что до признания Крыма российским де-юре еще далеко, но признание де-факто состоится куда скорее. «Вполне аргументированное мнение! – считает журналист. – Даже российские пропагандисты не смогли приклеить Мюллерсону ярлык, зато с этим справилась наша КаПо, сделав из него врага народа».
Но есть и другие мнения: семиотик Михаил Лотман в своем блоге (перепечатка в PM, например) упрекает Мюллерсона: мол, тот смешивает научные выводы с заимствованными у Кремля пропагандистскими утверждениями. Сам Лотман, правда, в юриспруденции мало что смыслит – и анализирует юридические высказывания Мюллерсона с англо-эстонским словарем (!). Образец логики Лотмана: «Когда Рейн Мюллерсон сообщает, что власти Эстонии организовали перенос Бронзового солдата 9 мая, что "естественно, вызвало беспорядки", это просто ложь». Ну да, ведь беспорядки были в апреле! Вот семиотик, казалось бы, а словно не понимает, что Мюллерсон говорил о шумихе вокруг переноса, а не о физическом переносе. Или, наоборот, понимает?..
Чем белки похожи на обезьян в зоопарке?
Как говорили в старом фильме: «Рабоче-крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась!» – в смысле, Кая Каллас наконец-то стала главой Партии реформ. СМИ не восприняли эту победу как повод к восторгам. Сильно порадовалась только редакция Postimees, но странной радостью – в порыве восхищения она сравнила реформистов с «нашими ближайшими родственниками приматами» в зоопарке: у обезьян место в иерархии определяется тем, кто кого переглядит, а у реформистов Каллас примерно так же переглядела Ханно Певкура.
При этом газета отмечает, что «речь Каллас интеллигентнее, чем у Певкура, однако в политике это может быть и недостатком. Образец тут – премьер-министр, который в прямом эфире ТВ может отвечать удивительно глуповато, но если поместить его на пять минут в общество среднего эстонского избирателя, Ратас ощутит себя как рыба в воде и сможет произвести отличное впечатление». И вообще: «Не стоит по-прежнему надеяться на то, что политические оппоненты рухнут под грузом своих пороков и некомпетентности – и реформистам под фанфары вручат ключи от дома Стенбока. Увы, до сих пор это, кажется, и был план Партии реформ».
То, что Кая Каллас вряд ли понимает, что именно делать дальше, отмечают и другие люди. Йоозеп Тикс пишет в Eesti Päevaleht, что Каллас нужно будет преодолеть противостояние «бизнесменов и простых людей, чтобы один не обогащался за счет другого», но «пока что она явно не знает, как это сделать». Редакция Õhtuleht говорит, что нужны свежие идеи, а лозунг «патриотизм, свобода, опека» к ним не отнесешь: обо всем этом давно говорят другие партии, от соцдемов до EKRE и IRL. «Если идей не будет, выступления Каллас будут скучными... и может оказаться, что положение куда тяжелее, чем кажется семейству Каллас». (По семейственности едко прошелся редактор той же газеты Лаури Уудам, напоминая: во Франции есть партия, дочь главы которой, взяв бразды правления, выгнала из стройных рядов собственного отца.)
Местным русским всё это грозит новой волной национализма, потому что когда свежих идей нет, берегут протухшие, например, национально-консервативную. Об этом рассуждает в Postimees политолог Тынис Саартс: да, национал-консерватизм Кае Каллас не идет, к тому же мало кто верит сегодня, что Путин введет в Нарву войска (или что Кремль руководит центристами), однако отказаться от этой идеи – значит потерять треть избирателей, на что белки пойти не могут. Партия не раз въезжала во власть на русской карте, просто Каллас будет давать слово более опытным в деле разыгрывания этой карты соратникам – Кристену Михалу, Юргену Лиги, Эрику-Нийлесу Кроссу. «Антирусский национализм в эстонской политике – золотая идеология, – отмечает Саартс, – благодаря истории и сложному соседству она приносит голоса всегда».
Николай Караев, советник Эстонского бюро депутата Европарламента Яны Тоом